Лежит на вычитке. Полгода. Времени нету. Так что буду кидать так, с "блохами"!
На полях: Как же невероятно тяжело описать то, что видишь. То, что придумываешь в голове – очень легко описать словами. То, что видишь – невероятно сложно. Тут важно все – цвета, позы, запахи, структуры материалов и тканей. Но если описать все – будет либо неинтересно и длинно-нудно. Либо захватит лишь самые яркие пятна, пропустив почти все, что есть наиболее важным. Как же мне рассказать все самое важное? Опять мой безумно яркий и детальный сон… Неужели я снова потеряю его?
Раннее утро или вечер? В комнате полумрак. Это квартира или дом? Все-таки квартира – деревянные перегородки в доме все-таки не целесообразны. Итак…
Комната разделена перегородкой из обманчиво-шершавого дерева. Что с той стороны – не видно во мраке. С этой стороны – широкая деревянная кровать с темным, в ярких тонких разводах постельным. В постели двое. Но увидеть это почти нереально – под одеялом не угадывается тел, а достаточно длинные волосы парня прикрывают лицо подруги. Вот он откидывает голову назад, убирая волосы с лица... и лишь тут можно заметить ее лицо с рассыпанными по подушке волосами и черными провалами расширенных зрачков. Она кусает губы и снова тянется к нему. Волосы вновь скрывают все. Видна лишь тонкая полоса плеч. Их почти не слышно. Шорох шелкового постельного… короткие вздохи между поцелуями… девушка почти неслышно смеется и отбрасывает волосы парня со своего лица, а он наклоняется чуть ниже, целуя ее шею. Замечает, что она замерла и поднимает голову, видит обращенный вверх взгляд…
В изголовье кровати, опершись плечом в перегородку и сложив руки на груди стоит молодой человек. Светло-серый вязанный джемпер и жемчужно-серая рубашка в темноте выглядят светлым пятном, как и светлые длинные пряди продуманно-небрежной прически. Но ярко-синий шейный платок светится даже в этом мраке. Девушка узнает шарф или его владельца и хриплым голосом приказывает:
- Не стой в головах, лучше свари кофе…
Молодой человек хмыкает и оттолкнувшись от стены плечом исчезает в мраке соседней комнаты.
- Шин? Здесь? – юноша смотрит в глаза девушки, но она спокойна и безмятежна.
- Иди в душ.
Через несколько минут он возвращается и пытается найти что-то из одежды. Она безмятежно лежит в постели, закинув руку за голову и наблюдает танец пылинок в тонком луче света, пробивающемся сквозь плотно закрытые шторы. Вот в этот луч попадает его плечо и капли воды сияют в нем, как россыпь драгоценных камней. Она улыбается, протягивает ему руку и, как только он касается ее – дергает на себя, так что он падает на кровать и оказывается вдруг под сидящей у него на животе подругой. Она с улыбкой целует или слизывает с его кожи блестящие капельки воды и почти беззвучно шепчет ему в шею:
- Ну пол часа у нас еще есть?
Душ, та же пара, он нервничает, все роняет. Она помогает ему принять душ и высушить волосы феном. Потом прижимается к его спине и шепчет едва слышно: «Я тебя люблю так, что могу убить для тебя. Я люблю тебя так, что готова умереть за тебя… Я люблю тебя так сильно, что готова жить для тебя…». Она целует его в плечо и выталкивает его из ванны:
- Давай быстрее, Шин не зря пришел, тебя снова где-то ждут…
По квартире несется сшибающий с ног запах кофе и ванили. Слышно, что на кухне что-то жариться. Он возвращается в комнату. Начинает собирать свои вещи. Шин молча ставит перед ним сумку с одеждой и бельем. Он с благодарностью кивает, достает чистые вещи и быстро одевается. Замечает замершего перед развороченной постелью приятеля и опускает свой взгляд туда, куда смотрит, не отрываясь он. Сильно сжимает веки и даже встряхивает головой, будто говоря «нет». Товарищ аккуратно застилает постель и выходит, не говоря ни слова. Он заканчивает одеваться и возвращается к ванной - она лежит в облаке пены, закрыв глаза и напевает, повторяя за едва слышной музыкой из лежащего на бровке плеера. Не открывая глаз она машет ему кончиками пальцев и посылает воздушный поцелуй. Он прикрывает двери, прижавшись на миг к ним спиной, плотно сжав веки, и решительно выходит из квартиры. Шин бесшумно следует за ним.
Машина. Юн за рулем. Длинные пальцы с овальными ногтями смотрятся на руле вызывающе-сексуально. На руках нет никаких украшений, даже часов. Лишь бледно-голубая полоса манжеты из-за темно-серого пиджака. Пальцы сжимают рулевое колесо с судорожной силой. Не глядя на сидящего рядом друга он говорить будто самому себе:
- И что я мог сделать? Я уже спал, когда она пришла ко мне. Стянула с меня футболку и прижалась спиной. Я даже не сразу не понял, что это она… чувствовал лишь ее сердце, бьющееся под моей рукой. Все казалось сном… невероятно ярким продолжением сна. Я лишь прижался к ней… а она… я наверное до конца не мог понять, что это не сон. Пока ты не показал мне эти пятна…
Он с силой лупит по рулю.
- Молчишь? Осуждаешь? А что я должен был сделать? Прогнать ее? Сделать вид, что она в моей постели нормальное явление и заснуть дальше? Что?
- Бедный Юн, На воспользовалась его беспомощностью? Это ты пытаешься мне сказать? Ты же знаешь ее, она лишь делает то, что считает нужным для тебя…
Товарищ не слушает его. Он слишком погружен в свои переживания.
- А потом, когда она затянула меня в душ, она сказала такие странные слова… как же она сказала? Я могу умереть для тебя, но я так сильно люблю тебя, что буду жить для тебя…
Машина аккуратно останавливается на расчерченном парковочными местами чистом асфальте. Он выходит из машины и идет в сторону высокого здания из стекла. Шин стоит соляным столбом у машины. Его глаза закрыты, а губы шепчут так потрясшие его слова: «…я так сильно люблю тебя, что буду жить для тебя…»
Дверь закрылась за Юном а она судорожно сжимает веки, главное – он не видит текущие из-под них дорожки слез…
- Боже, я так сильно люблю его! Я буду жить, обещаю, я смогу жить ради его улыбки… Юн, я смогу жить ради тебя…
Она в пушистом халате и тапках в виде когтистых лап входит в кухню – на янтарно-желтой столешнице расстелена салфетка. Чашка черного кофе, сваренного на молоке, Несколько пушистых оладей, политых растопленным медом и ягодами из клубничного варенья. И улыбка, нарисованная вареньем на краю тарелки…
Она с улыбкой пьет остывший кофе и слизывает, едва не макнув волосы в мед, и шепчет:
- Шин, ты как всегда, прелесть! Юн умеет выбирать друзей…