какой там у нас?, Ага. Еще кусочекБыл паршивый день. Тот редкий день, когда Шин спускал все тормоза – чтобы не сойти с ума. Сначала долгие переговоры с заказчиком, закончившиеся, разумеется ничем. Нет, сначала – Юна нет дома уже неделю. И каждую ночь он просыпается от едва слышного плача. На плачет во сне. Кричит, кого-то зовет, мечется по кровати. И засыпает только в его крепких объятьях. Забывается, проваливается в невероятные глубины своего страшного сна. Уже не плачет, но он слышит бешеный стук ее сердца. Если бы он смог хотя бы понять хоть слово из ее выкриков! Он не то что повторить – запомнить не с состоянии ни слова! А проснувшись утром она смотрит на него глазами побитой собаки и запрещает звонить Юну. Клятвенно обещает, что это больше не повториться и вообще… Потом был бессмысленный разговор с заказчиком. Нет, их все устраивает и никаких изменений в планы они вносить не собираются. Просто – не мог бы господин Ли еще раз просмотреть проект и пообщаться с строителями. По вопросу? Ну… просто пообщаться.
Потом нарисовалась Мин и пригласила его на ланч. Нет, вела она себя на этот раз для разнообразия весьма пристойно. Но он так устал, что выпил пару глотков коньяка. А потом какого-то черта сидел в баре и выпил еще пару коньяков. Не много на самом деле. Но для человека, почти не спавшего неделю – реально сорвало все тормоза. Так что он чуть не разбил машину. И вообще просто мечтал, чтобы кто-то его зацепил, да хоть кто-то! Увы, пришлось идти домой в столь взведенном состоянии. И тут она – ждет его чуть ли не на пороге. Стоит у дверей, на мраморном полу, поджимая ноги в ярких носках и кутая плечи тонким вязанным шарфом. Глаза – добейте, чтобы не мучилась!
Он не выдержал и достал телефон. Сейчас он покончит с этим затянувшимся кошмаром! И тут его ждал сюрприз – оказывается их нежная фиалка, неспособная за себя постоять – может быть довольно решительной и жесткой, если ей это надо. Она просто шагнула к нему и что-то сделала, он даже не понял что, как мир крутанулся и он оказался лежащим на диване. А телефон у нее в руках. И тут же – где решительная всего миг назад девушка? Она уже несется с кухни с минеральной водой с лимоном и мокрым полотенцем. Она учуяла, что от него пахнет спиртным и несется его спасать. Он аккуратно разут и уложен на диване. А в глазах – почти мистический ужас. Ну как можно быть – такой?
И тут зазвонил телефон – звонила младшая сестра. Сквозь ее плач и крики на заднем фоне он понял – дома твориться что-то совсем уж невероятное. Что у него что-то произошло дома она поняла сразу и вновь не узнать На – через минуту она уже выворачивала огромный автомобиль Юна с площадки и вот они скользят в потоке машин. Она уверенно кидает огромного монстра на колесах в такие щели, в которые он бы не сунулся, и вообще она ли это? Глаза посветлели и стали из почти карих желтовато-зелеными. Мягкие губы решительно сжаты и между обычно гладкими бровями залегла поперечная складка. Подбородок чуть заострился и решительно выдвинут вперед. Да, такой На он еще не знал. Спокойно-безмятежной и стальной внутри. Сейчас эта сталь была видна во всей красе. Сейчас он ей в первые в жизни по настоящему любовался.
До дома матери они добрались меньше чем за 20 минут. 17, если быть совсем точным. И это вечером, когда он тратил на дорогу не меньше часа! Именно второй брак матери и выгнал его тогда из дому. После смерти отца она довольно быстро сняла вдовий наряд и вышла замуж за… его начальника. Ну, потерпеть жесткий характер отчима было бы можно, но – ни разу не женатый до этого отчим, кадровый военный, как и его отец, уже жил с женщиной. И в свой дом он привел и его мать. А вот этого 12 летний Шин терпеть уже не собирался. И он ушел. Разумеется, в этом браке мать родила еще двух девочек, его сводных сестер. Почти все свои деньги он и тратил на них. Нормальная одежда, нормальный сад, а потом школа стоили немало. Отчим тратить свои деньги на собственных дочерей считал нецелесообразным. А последнее время, после увольнения из армии стал прикладываться к бутылке не только тайно, но и довольно явно. И даже поколачивал своих беззащитных и безмолвных женщин. Шин не раз предлагал матери разорвать эти отношения, давно ставшие затянувшимся кошмаром, тем более сестры и так были на его содержании. Но мать лишь начинала молча плакать и ни на что не решалась.
И вот – звонок сестры. На остановила машину прямо так, посреди переулка. И безошибочно направилась к дверям, из-за которых были слышны крики и плач. Двери оказались незапертыми. И их глазам предстала семейная идиллия: хорошо выпивший мужчина, едва держащийся на ногах, размахивал руками и кричал. Сестры заходились плачем, забившись в угол. А мать и ее подруга по несчастью сидели на коленях, склонив головы перед бушевавшим мужчиной. Шин почувствовал, что сейчас убьет этого подонка.
- А сынок пожаловал! Ну, иди, обними своего папочку! Что? Брезгуешь предком? Сопляк!
- Ты мне не отец! – на миг Шин почувствовал себя тем 12 летним ребенком, который стоял перед разбушевавшимся подонком и готов был бросаться на превышающего его в два раза мужчину с кулаками. И снова заныл шрам на рассеченной когда-то об угол стола голове.
- Не отец? Ты уверен? Может уточнишь у своей шлюхи-мамочки?
Еще миг и Шин заткнул бы этому подонку слова в его пасть, но тут произошло что-то невероятное. Из-за дверей за спиной мужчины спокойно вышла На и вывернула ему на голову полный таз ледяной воды. Внимательно вгляделась в захлебнувшегося криком мужчину.. решительно одела ему на голову пустой таз и довольно чувствительно припечатала его сжатым кулачком. Отчим? Или все-таки отец? Шин сейчас не очень понимал, как это может вообще быть – да и не собирался разбираться! Короче, он сидел в луже на полу, широко раскинув ноги и свесив руки. На обвела взглядом оставшееся за ней поле боя и довольная обернулась к Шину:
- Это твои сестры? – Увидев три слаженных кивка, приказала – Девочки, на выход! Вы дамы, сами разбирайтесь в своих высоких отношениях, а детям психику с детства срывать вам никто не позволял. Шин, забирай сестер и марш в машину! Девочкам давным-давно пора мыться и спать.
И вот – глубокая ночь, сестры вымыты, накормлены, переодеты в мужские футболки и уложены спать. А они с На сидят в соседней спальне на полу и пьют коньяк с лимоном с солью. И она выговаривает ему, что он до сих пор не забрал сестер, позволяя девочкам видеть все эти ужасы! Как они теперь смогут найти нормальных мужчин и построить нормальные отношения, если им с детства прививали роль дичи? Иногда ее незнание языка играло с ней странные шутки. И вообще, по ее мнению – плевать, кто был твоим биологическим отцом – главное, каким человеком вырастешь ты сам!
Он снова проснулся с колотящимся сердцем. Вновь вынырнул из сна, как из черного омута. Возле кровати стояли сестры и, прикрывая ладошками рты, хихикали.
- Шин, это твоя жена?
Шин попытался проследить взглядом. Не получалось. Голова не поворачивалась, а глаза просто отказывались смотреть куда-то, кроме как прямо. Но источник интереса сестер отозвался сам:
- Девочки, а вам не говорили, что входить в спальню взрослого мужчины не просто не прилично, но еще и чревато?
- Чревато? Чем?
Заинтересовались не только сестры, но и он сам.
- Чревато тем, что там можно встретить с утра разъярённую ведьму с не чищенными зубами и не чесанными волосами! У-у-у…
Девочки с визгом вынеслись из спальни. За ними неспешно поплелась На. Шин спешно откинул одеяло: одежда вся на месте! Ну хоть в чем-то все нормально! От резкого движения мозги осыпались с противным звоном. Блин, сколько же они вчера выпили? На столе гордо сияла пустая 700 граммовая коньячная бутылка. Пустая. На двоих? О, утро обещало быть недобрым….
Да, На знала как его наказать. О, сначала ему дали выспаться. И даже накормили горячей мясной похлебкой с рюмкой коньяка в придачу, и забавной присказкой На: «От чего заболел, тем и лечиться надо! Поверь профессионалу…». Если учесть, что до сих пор она даже вина едва пригубливала. Максимум, что она выпила – бокал на то памятное Рождество. А сколько выпила вчера? Может вообще всего бокал пригубила. И тут берется лечить довольно тяжелое алкогольное отравление! Удивительно, но лечение помогло. Голова стала ясной, а горячий огонь в животе превратился в уютное и лишь слегка досаждающее пламя.
Остальную часть дня они потратили на обустройство комнаты для девочек и поход за одеждой. К счастью, этот поход был довольно коротким. Почти все необходимое они купили в ближайшем торговом центе, до которого прошлись пешком. А оттуда вернулись с привычным водителем. Дома он уселся в кресло в холле и даже задремал. Девочки с Ю Сон готовили ужин. Сквозь открытые двери кухни неслись вкусные запахи и радостные женские голоса. Что-то шипело и звенело, падало, сопровождаемое взрывами смеха. Такой На и таких сестер Шин не знал. Он почти заснул, когда раздался звонок в двери. Он удивился: даже узнать звук входного звонка не смог – при нем эти двери не запирались и никто в них не звонил. Так что он понял, что звонят в двери только тогда, когда на кухне затихли и в холл поспешно вытирая руки вышла Ю Сон.
На пороге стояли незнакомые люди. Незнакомые ему, но не Ю Сон:
- Господин Ли, госпожа Ли. – Поклон ему, поклон ей.
Значит – это кто-то из родственников, живущих за границей, пожаловал. И что, не могли уточнить у отца Юна, дома ли он? Или на это и был расчет? Ну, тогда господам не повезло! Такого приема им наверняка нигде не оказывали!
- Кто там, Ю Сон? – звонкий голос На из кухни вывел из столбняка.
Шип поспешно встал и поклонился. Ю Сон вернулась на кухню.
- Это тетя и дядя господина, госпожа.
- Ну, как раз к ужину! Приглашай их к столу, у нас с девочками почти все готово.
Ю Сон проводила гостей в столовую. Через миг на пороге появилась На: тонкие трикотажные брючки и блуза без рукавов, неизменные карандаши в прическе. В руках дымящееся блюдо с лапшой и курицей. Следом торжественно выступали девочки: одна несла салат из пекинской капусты с копченой утиной грудкой и зеленым горошком под майонезом. Вторая несла недостающие тарелки для гостей. Стол был почти накрыт. Причем, к столу были приглашены не только гости, но и домработница. Тетя с дядей переглянулись и уселись к столу…
- …Ну что же, вам не понравилась прелесть, вам подавай гадость? – На встала, окинула взглядом стол и вышла. Почти на пороге она обернулась. – Ю Сон, девочки после ужина идут в свою комнату. Шин Хо, проводи гостей в библиотеку.
И вышла. Преображение привычной На произошло столь неожиданно, что опешили не только гости. Еще миг назад она рассказывала историю каждого блюда на столе и весело хохотала над ошибками девочек в овладении ножом и вилкой. И вот из комнаты вышла совсем другая женщина: равнодушная, ледяная стерва с лицом На пугала до дрожи. Шин встал и подошел к дверям, показывая дорогу. Кабинет на первом этаже почти никогда не использовался, так что они давным-давно переделали его в библиотеку. Он перенес туда ноут только вчера, когда хотел поговорить с Юном без На. Так что включить камеру на запись и послать вызов Юну по скайпу не заняло много времени, буквально несколько нажатий. Камеру он обернул в последний миг, когда подавал коньяк к кофейному столику.
Вошла На. Волосы убраны валиком на затылке. Очки. Деловой костюм на ладонь выше колена: то ли пиджак длинный, то ли такое платье с пуговицами впереди. На ногах туфли на сногсшибательных тоненьких каблуках. Она проследовала к креслу и села с ровной спиной и чуть отклоненными вправо коленями. Правая кисть покоиться на валике кресла, левая свободно лежит на коленях.
- Итак, господа. Что именно Вы хотели услышать от меня? Мое имя, как я уже сказала ранее, Рианна. Другого, известного вам, у меня нет. О состоянии моих счетов можете поговорить с моим бухгалтером. Ах, простите, бухгалтера, как и счетов у меня нет. Я приняла предложение брака от Юн Мина. И более того, не откажусь от него, не зависимо от того, что вы сейчас скажете. Мне неизвестно об отказе Юн Мина от наследства его покойной матери. Как, впрочем ничего не неизвестно об самом наследстве. Итак, я не богата, не знатна и мне наплевать на состояние счетов моего избранника. А, к огромному количеству моих недостатков могу добавить пару, возможно еще не замеченную вами. Меня абсолютно не волнует и никогда не станет волновать ваше мнение обо мне. А, последнее, хотя, возможно не менее главное. Каждую ночь я провожу в постели вот этого мужчины. – От ее равнодушной улыбки лица тети и дяди вытянулись еще больше. – А теперь попрошу Вас покинуть этот дом. И, на всякий случай! Вдруг вы не поняли: вам здесь не рады и последующие визиты сюда можете не планировать. Доброго вечера господа. Шин, проводи!
Тетя и дядя вышли, не проронив ни слова. Шину осталось только закрыть за ними двери. Он вернулся в кабинет.
- Помоги мне встать. И вытащи эти чертовы иголки из моей спины!
Когда он вытянул ее за кисти из кресла, спину она держала по прежнему неестественно прямой и обернулась к нему спиной, он расхохотался: только теперь он узнал ее «платье» - это был длинный пиджак Юна, приталенный На по фигуре при помощи нескольких иголок. Вид спереди был действительно потрясный! Но пара булавок впилась ей в спину.
- Бедная На, и ты все время терпела?
- Терпела? - На, освобожденная от пиджака, чуть не плакала. – Блин, что я Юну скажу? Что они меня так вывели, что я им тут такого наговорила! Блин, Рианна, сколько раз я тебе говорила: засунь свой характер куда подальше!
Шин покосился на черный глазок камеры, но решил не говорить На, что Юн очень даже в курсе!
- Юн Мин, мне жаль…
- Прекрати, Шин! Что ты-то мог сделать? Не пустить дядю с тетей на порог? Давай, расскажи лучше все с начала, хорошо?
- С начала? Ну, сначала теперь сестры живут со мной, в твоем доме…
- В нашем дружок, в нашем!
- На с девочками готовили ужин. Тут пришли твои родственники. Она пригласила их к столу. И начала объяснять, что все, что сейчас на столе приготовлено по национальному рецепту ее подруги, болгарки. У нас много рецептов с лапшой, но лапшу любят и готовят не только у нас. Потом она рассказывала о салате, что это тоже блюдо почти национальное. Вернее очень популярное у нее дома. И главный секрет – правильно приготовленный майонез. Майонез нужно готовить только самой, из свежих яичек и лучшего масла. И тогда он очень полезен и важен в питании. И тут тетя сказала, что после того, как ты отказался от денег своей матери, вы с голода не умрете – она сможет зарабатывать, устроившись кухаркой…
- Да, На молодец! Вовремя их выпроводила. Пожалуй, стоит попросить дедушку ускорить передачу… Кстати, что там с На? Переживает?
Потом нарисовалась Мин и пригласила его на ланч. Нет, вела она себя на этот раз для разнообразия весьма пристойно. Но он так устал, что выпил пару глотков коньяка. А потом какого-то черта сидел в баре и выпил еще пару коньяков. Не много на самом деле. Но для человека, почти не спавшего неделю – реально сорвало все тормоза. Так что он чуть не разбил машину. И вообще просто мечтал, чтобы кто-то его зацепил, да хоть кто-то! Увы, пришлось идти домой в столь взведенном состоянии. И тут она – ждет его чуть ли не на пороге. Стоит у дверей, на мраморном полу, поджимая ноги в ярких носках и кутая плечи тонким вязанным шарфом. Глаза – добейте, чтобы не мучилась!
Он не выдержал и достал телефон. Сейчас он покончит с этим затянувшимся кошмаром! И тут его ждал сюрприз – оказывается их нежная фиалка, неспособная за себя постоять – может быть довольно решительной и жесткой, если ей это надо. Она просто шагнула к нему и что-то сделала, он даже не понял что, как мир крутанулся и он оказался лежащим на диване. А телефон у нее в руках. И тут же – где решительная всего миг назад девушка? Она уже несется с кухни с минеральной водой с лимоном и мокрым полотенцем. Она учуяла, что от него пахнет спиртным и несется его спасать. Он аккуратно разут и уложен на диване. А в глазах – почти мистический ужас. Ну как можно быть – такой?
И тут зазвонил телефон – звонила младшая сестра. Сквозь ее плач и крики на заднем фоне он понял – дома твориться что-то совсем уж невероятное. Что у него что-то произошло дома она поняла сразу и вновь не узнать На – через минуту она уже выворачивала огромный автомобиль Юна с площадки и вот они скользят в потоке машин. Она уверенно кидает огромного монстра на колесах в такие щели, в которые он бы не сунулся, и вообще она ли это? Глаза посветлели и стали из почти карих желтовато-зелеными. Мягкие губы решительно сжаты и между обычно гладкими бровями залегла поперечная складка. Подбородок чуть заострился и решительно выдвинут вперед. Да, такой На он еще не знал. Спокойно-безмятежной и стальной внутри. Сейчас эта сталь была видна во всей красе. Сейчас он ей в первые в жизни по настоящему любовался.
До дома матери они добрались меньше чем за 20 минут. 17, если быть совсем точным. И это вечером, когда он тратил на дорогу не меньше часа! Именно второй брак матери и выгнал его тогда из дому. После смерти отца она довольно быстро сняла вдовий наряд и вышла замуж за… его начальника. Ну, потерпеть жесткий характер отчима было бы можно, но – ни разу не женатый до этого отчим, кадровый военный, как и его отец, уже жил с женщиной. И в свой дом он привел и его мать. А вот этого 12 летний Шин терпеть уже не собирался. И он ушел. Разумеется, в этом браке мать родила еще двух девочек, его сводных сестер. Почти все свои деньги он и тратил на них. Нормальная одежда, нормальный сад, а потом школа стоили немало. Отчим тратить свои деньги на собственных дочерей считал нецелесообразным. А последнее время, после увольнения из армии стал прикладываться к бутылке не только тайно, но и довольно явно. И даже поколачивал своих беззащитных и безмолвных женщин. Шин не раз предлагал матери разорвать эти отношения, давно ставшие затянувшимся кошмаром, тем более сестры и так были на его содержании. Но мать лишь начинала молча плакать и ни на что не решалась.
И вот – звонок сестры. На остановила машину прямо так, посреди переулка. И безошибочно направилась к дверям, из-за которых были слышны крики и плач. Двери оказались незапертыми. И их глазам предстала семейная идиллия: хорошо выпивший мужчина, едва держащийся на ногах, размахивал руками и кричал. Сестры заходились плачем, забившись в угол. А мать и ее подруга по несчастью сидели на коленях, склонив головы перед бушевавшим мужчиной. Шин почувствовал, что сейчас убьет этого подонка.
- А сынок пожаловал! Ну, иди, обними своего папочку! Что? Брезгуешь предком? Сопляк!
- Ты мне не отец! – на миг Шин почувствовал себя тем 12 летним ребенком, который стоял перед разбушевавшимся подонком и готов был бросаться на превышающего его в два раза мужчину с кулаками. И снова заныл шрам на рассеченной когда-то об угол стола голове.
- Не отец? Ты уверен? Может уточнишь у своей шлюхи-мамочки?
Еще миг и Шин заткнул бы этому подонку слова в его пасть, но тут произошло что-то невероятное. Из-за дверей за спиной мужчины спокойно вышла На и вывернула ему на голову полный таз ледяной воды. Внимательно вгляделась в захлебнувшегося криком мужчину.. решительно одела ему на голову пустой таз и довольно чувствительно припечатала его сжатым кулачком. Отчим? Или все-таки отец? Шин сейчас не очень понимал, как это может вообще быть – да и не собирался разбираться! Короче, он сидел в луже на полу, широко раскинув ноги и свесив руки. На обвела взглядом оставшееся за ней поле боя и довольная обернулась к Шину:
- Это твои сестры? – Увидев три слаженных кивка, приказала – Девочки, на выход! Вы дамы, сами разбирайтесь в своих высоких отношениях, а детям психику с детства срывать вам никто не позволял. Шин, забирай сестер и марш в машину! Девочкам давным-давно пора мыться и спать.
И вот – глубокая ночь, сестры вымыты, накормлены, переодеты в мужские футболки и уложены спать. А они с На сидят в соседней спальне на полу и пьют коньяк с лимоном с солью. И она выговаривает ему, что он до сих пор не забрал сестер, позволяя девочкам видеть все эти ужасы! Как они теперь смогут найти нормальных мужчин и построить нормальные отношения, если им с детства прививали роль дичи? Иногда ее незнание языка играло с ней странные шутки. И вообще, по ее мнению – плевать, кто был твоим биологическим отцом – главное, каким человеком вырастешь ты сам!
Он снова проснулся с колотящимся сердцем. Вновь вынырнул из сна, как из черного омута. Возле кровати стояли сестры и, прикрывая ладошками рты, хихикали.
- Шин, это твоя жена?
Шин попытался проследить взглядом. Не получалось. Голова не поворачивалась, а глаза просто отказывались смотреть куда-то, кроме как прямо. Но источник интереса сестер отозвался сам:
- Девочки, а вам не говорили, что входить в спальню взрослого мужчины не просто не прилично, но еще и чревато?
- Чревато? Чем?
Заинтересовались не только сестры, но и он сам.
- Чревато тем, что там можно встретить с утра разъярённую ведьму с не чищенными зубами и не чесанными волосами! У-у-у…
Девочки с визгом вынеслись из спальни. За ними неспешно поплелась На. Шин спешно откинул одеяло: одежда вся на месте! Ну хоть в чем-то все нормально! От резкого движения мозги осыпались с противным звоном. Блин, сколько же они вчера выпили? На столе гордо сияла пустая 700 граммовая коньячная бутылка. Пустая. На двоих? О, утро обещало быть недобрым….
Да, На знала как его наказать. О, сначала ему дали выспаться. И даже накормили горячей мясной похлебкой с рюмкой коньяка в придачу, и забавной присказкой На: «От чего заболел, тем и лечиться надо! Поверь профессионалу…». Если учесть, что до сих пор она даже вина едва пригубливала. Максимум, что она выпила – бокал на то памятное Рождество. А сколько выпила вчера? Может вообще всего бокал пригубила. И тут берется лечить довольно тяжелое алкогольное отравление! Удивительно, но лечение помогло. Голова стала ясной, а горячий огонь в животе превратился в уютное и лишь слегка досаждающее пламя.
Остальную часть дня они потратили на обустройство комнаты для девочек и поход за одеждой. К счастью, этот поход был довольно коротким. Почти все необходимое они купили в ближайшем торговом центе, до которого прошлись пешком. А оттуда вернулись с привычным водителем. Дома он уселся в кресло в холле и даже задремал. Девочки с Ю Сон готовили ужин. Сквозь открытые двери кухни неслись вкусные запахи и радостные женские голоса. Что-то шипело и звенело, падало, сопровождаемое взрывами смеха. Такой На и таких сестер Шин не знал. Он почти заснул, когда раздался звонок в двери. Он удивился: даже узнать звук входного звонка не смог – при нем эти двери не запирались и никто в них не звонил. Так что он понял, что звонят в двери только тогда, когда на кухне затихли и в холл поспешно вытирая руки вышла Ю Сон.
На пороге стояли незнакомые люди. Незнакомые ему, но не Ю Сон:
- Господин Ли, госпожа Ли. – Поклон ему, поклон ей.
Значит – это кто-то из родственников, живущих за границей, пожаловал. И что, не могли уточнить у отца Юна, дома ли он? Или на это и был расчет? Ну, тогда господам не повезло! Такого приема им наверняка нигде не оказывали!
- Кто там, Ю Сон? – звонкий голос На из кухни вывел из столбняка.
Шип поспешно встал и поклонился. Ю Сон вернулась на кухню.
- Это тетя и дядя господина, госпожа.
- Ну, как раз к ужину! Приглашай их к столу, у нас с девочками почти все готово.
Ю Сон проводила гостей в столовую. Через миг на пороге появилась На: тонкие трикотажные брючки и блуза без рукавов, неизменные карандаши в прическе. В руках дымящееся блюдо с лапшой и курицей. Следом торжественно выступали девочки: одна несла салат из пекинской капусты с копченой утиной грудкой и зеленым горошком под майонезом. Вторая несла недостающие тарелки для гостей. Стол был почти накрыт. Причем, к столу были приглашены не только гости, но и домработница. Тетя с дядей переглянулись и уселись к столу…
- …Ну что же, вам не понравилась прелесть, вам подавай гадость? – На встала, окинула взглядом стол и вышла. Почти на пороге она обернулась. – Ю Сон, девочки после ужина идут в свою комнату. Шин Хо, проводи гостей в библиотеку.
И вышла. Преображение привычной На произошло столь неожиданно, что опешили не только гости. Еще миг назад она рассказывала историю каждого блюда на столе и весело хохотала над ошибками девочек в овладении ножом и вилкой. И вот из комнаты вышла совсем другая женщина: равнодушная, ледяная стерва с лицом На пугала до дрожи. Шин встал и подошел к дверям, показывая дорогу. Кабинет на первом этаже почти никогда не использовался, так что они давным-давно переделали его в библиотеку. Он перенес туда ноут только вчера, когда хотел поговорить с Юном без На. Так что включить камеру на запись и послать вызов Юну по скайпу не заняло много времени, буквально несколько нажатий. Камеру он обернул в последний миг, когда подавал коньяк к кофейному столику.
Вошла На. Волосы убраны валиком на затылке. Очки. Деловой костюм на ладонь выше колена: то ли пиджак длинный, то ли такое платье с пуговицами впереди. На ногах туфли на сногсшибательных тоненьких каблуках. Она проследовала к креслу и села с ровной спиной и чуть отклоненными вправо коленями. Правая кисть покоиться на валике кресла, левая свободно лежит на коленях.
- Итак, господа. Что именно Вы хотели услышать от меня? Мое имя, как я уже сказала ранее, Рианна. Другого, известного вам, у меня нет. О состоянии моих счетов можете поговорить с моим бухгалтером. Ах, простите, бухгалтера, как и счетов у меня нет. Я приняла предложение брака от Юн Мина. И более того, не откажусь от него, не зависимо от того, что вы сейчас скажете. Мне неизвестно об отказе Юн Мина от наследства его покойной матери. Как, впрочем ничего не неизвестно об самом наследстве. Итак, я не богата, не знатна и мне наплевать на состояние счетов моего избранника. А, к огромному количеству моих недостатков могу добавить пару, возможно еще не замеченную вами. Меня абсолютно не волнует и никогда не станет волновать ваше мнение обо мне. А, последнее, хотя, возможно не менее главное. Каждую ночь я провожу в постели вот этого мужчины. – От ее равнодушной улыбки лица тети и дяди вытянулись еще больше. – А теперь попрошу Вас покинуть этот дом. И, на всякий случай! Вдруг вы не поняли: вам здесь не рады и последующие визиты сюда можете не планировать. Доброго вечера господа. Шин, проводи!
Тетя и дядя вышли, не проронив ни слова. Шину осталось только закрыть за ними двери. Он вернулся в кабинет.
- Помоги мне встать. И вытащи эти чертовы иголки из моей спины!
Когда он вытянул ее за кисти из кресла, спину она держала по прежнему неестественно прямой и обернулась к нему спиной, он расхохотался: только теперь он узнал ее «платье» - это был длинный пиджак Юна, приталенный На по фигуре при помощи нескольких иголок. Вид спереди был действительно потрясный! Но пара булавок впилась ей в спину.
- Бедная На, и ты все время терпела?
- Терпела? - На, освобожденная от пиджака, чуть не плакала. – Блин, что я Юну скажу? Что они меня так вывели, что я им тут такого наговорила! Блин, Рианна, сколько раз я тебе говорила: засунь свой характер куда подальше!
Шин покосился на черный глазок камеры, но решил не говорить На, что Юн очень даже в курсе!
- Юн Мин, мне жаль…
- Прекрати, Шин! Что ты-то мог сделать? Не пустить дядю с тетей на порог? Давай, расскажи лучше все с начала, хорошо?
- С начала? Ну, сначала теперь сестры живут со мной, в твоем доме…
- В нашем дружок, в нашем!
- На с девочками готовили ужин. Тут пришли твои родственники. Она пригласила их к столу. И начала объяснять, что все, что сейчас на столе приготовлено по национальному рецепту ее подруги, болгарки. У нас много рецептов с лапшой, но лапшу любят и готовят не только у нас. Потом она рассказывала о салате, что это тоже блюдо почти национальное. Вернее очень популярное у нее дома. И главный секрет – правильно приготовленный майонез. Майонез нужно готовить только самой, из свежих яичек и лучшего масла. И тогда он очень полезен и важен в питании. И тут тетя сказала, что после того, как ты отказался от денег своей матери, вы с голода не умрете – она сможет зарабатывать, устроившись кухаркой…
- Да, На молодец! Вовремя их выпроводила. Пожалуй, стоит попросить дедушку ускорить передачу… Кстати, что там с На? Переживает?